Вадим Солнцев был наблюдателем на избирательном участке в своем районе. Выборы проходили с нарушениями законодательства: и списки избирателей с явно мертвыми душами,  и вбросы бюллетеней при обходе по домам, и на самом участке, препятствия наблюдению.

Председателем участковой избирательной комиссии была Ивакова Марья Ивановна, учитель истории и обществоведения средней школы, в которой и располагался избирательный участок. Она работала в школе с момента окончания пединститута, свой предмет и детей не любила (как и они ее), и очень хотела занять место заместителя директора школы по воспитательной работе. Поэтому предложение стать председателем комиссии восприняла как хорошую возможность подзаработать и проявить себя.  

Обращения наблюдателей о нарушениях в вышестоящие избиркомы и прокуратуру были безуспешны. Времени и нервов уходило очень много, а эффекта - ноль. В борьбе с избиркомом наблюдатели быстро сблизились и начали регулярно встречаться между собой, а также с депутатом от "Яблока" Максимом Кролем, которому все же удалось избраться, несмотря на махинации.

Для публикации материалов о махинациях избирательной комиссии они зарегистрировались на сайте Нового Общества и создали свою группу.

Работа Максима в районном совете была малопродуктивна. В одиночку ему не удавалось отстоять ни одного решения в интересах жителей района. Более того, ему мешали встречаться с избирателями, чтобы он не мог донести им положение дел и свою позицию, скрывали много важной информации.

На очередной встрече, обсуждая проблемы с выборами и работой совета, группа решила выйти к жителям района с предложением сообщать о проблемах и конфликтах в районе по электронной почте на анонимный почтовый ящик группы Нового Общества. Распечатали мелкие листовки с предложением и адресом и развесили у подъездов. Пришло несколько писем, но одно особенно заинтересовало группу.
 
Одна женщина в своем письме рассказала, что ее сын часто жаловался на то, как Ивакова несправедливо ставит оценки, завышает их детям местного начальства, и жестоко преследует тех, кто недоволен, или просто задает неудобные вопросы. На классных часах, уроках истории Ивакова рассказывала о необходимости расти патриотами, не поддаваться на "провокации Навального", о "преступлениях бендеровцев в Донбассе". Любой вопрос, любое сомнение вызывало ее бурный гнев и последующие меры: более частые вызовы к доске, придирки к ответам на уроках. На самых неугомонных учеников Ивакова писала доносы в инспекцию по делам несовершеннолетних.

Вместе они составили листовку с портретом Иваковой, в которой расписали ее методы работы в избиркоме и с детьми с призывом потребовать отстранения от воспитательной работы и от руководства избиркомом.  Информацию составили таким образом, чтобы круг подозреваемых в авторстве был максимально широким.

Попозже вечером развесили листовки вокруг школы, чтобы их прочитали все ученики и учителя.

Листовки вызвали бурный интерес. Их успели прочитать большинство школьников и учителей, многие родители. Разумеется, множество листовок было сорвано и доставлено директору школы.

Марья Ивановна была ошарашена. Сначала она увидела такую листовку возле дома, потом нашла в своем почтовом ящике. Листовку прочитала вся семья. Муж, который тоже страдал от напористого характера Иваковой, ее не очень поддержал: "Против фактов не попрешь!" Детей не спрашивали.

Утром Ивакова обнаружила листовки по пути в школу. Это было для нее еще большим ударом.
Вне себя от гнева, мимо любопытных взглядов учеников и коллег, она сразу пошла к директору. Директор пообещала передать листовки в следственные органы, но разлетевшуюся информацию обратно не соберешь.

Устоявшийся "авторитет" Иваковой, которую многие недолюбливали и побаивались, перестал работать. Ученики косятся и шепчутся. Коллеги отводят глаза и избегают контактов. На уроках странная атмосфера - ученики слушают вполуха, шепчутся, на замечания и двойки реагируют возмущенно, самые "наглые" в открытую игнорируют ее попытки восстановить дисциплину и задают едкие вопросы про махинации в избиркоме. Каждый второй урок срывался, многие стали прогуливать.

Работать как прежде Марья Ивановна больше не может, и через день берет отпуск по личным обстоятельствам. Но и дома не все в порядке: муж злорадствует, дети жалуются, что их теперь дразнят и задирают в школе, чего раньше не происходило из-за ее "авторитета". Соседи сторонятся и здороваются сквозь зубы.

В школе тем временем многие учителя, участвовавшие в работе избирательной комиссии, пишут заявления о выходе, новых взять негде - директор предпочитает даже не поднимать этот вопрос. Следственный комитет обещал заняться этим вопросом, но действовать не спешил: как найти распространителей? По камерам наблюдения их не выявить - расклеивали в темных очках, шапках и масках. Главный подозреваемый - наблюдатель Вадим Солнцев пропадает на даче и, похоже, ему ничего не пришить - соседи говорят, что его не было в городе в тот день. На самом деле он приезжал распространять листовки, но машину оставил в другом квартале, и домой не заходил.

Чтобы замять скандал и сохранить собственную репутацию, директор предложила Иваковой уйти из школы и из избиркома.

В результате:

• Ивакову удалось отстранить, разрушив ее репутацию (она сама ее разрушила своими действиями и методами работы) с помощью широкой огласки.
• Изменился состав избиркома, и уже на следующих выборах махинаций не было.
• Жители района, узнав об эффективности работы группы Нового Общества, стали массово присылать примеры нарушений их прав, создавая основу для составления "черного списка" чиновников и недобросовестных работников района. Посыпались жалобы на врачей, полицейских, судей, и, конечно же, таких же авторитарных учителей.
• Жители района (и, что особенно важно - молодежь) получили наглядный урок значения репутации, а также инструмент управления местной администрацией - через группу Нового Общества, которая приобрела мощную репутацию защитника прав населения.
• Поддержанные группой Нового Общества, в районный совет были избраны настоящие патриоты (включая всех наблюдателей).